Пе­даго­гика – пос­то­ян­ная те­ма для ав­то­ра. Кни­ги А. Ро­гозянс­ко­го «Цер­ковь, де­ти и сов­ре­мен­ный мир» и «Хо­чу или на­до? О сво­боде и дис­ципли­не при вос­пи­тании де­тей», вы­ходив­шие в свет на­чиная с 1990-х го­дов, поль­зо­вались ус­пе­хом у чи­тате­ля и вы­дер­жа­ли мно­жест­во пе­ре­из­да­ний.

А. Ро­гозянс­кий – мно­годет­ный отец, име­ет 6 де­тей.

Вос­пи­тан­ность – ис­че­за­ющее по­нятие

Од­но из ис­че­за­ющих по­нятий се­год­ня – вос­пи­тан­ный че­ловек. Вос­пи­тан­ность при­да­ет от­дель­ным ка­чест­вам и спо­соб­ностям ду­ши це­лост­ный, за­вер­шенный об­раз; это как бы от­ла­жен­ный по ка­мер­то­ну внут­ренний строй че­лове­ка. Вос­пи­тан­ный че­ловек уме­ет быть веж­ли­вым, сдер­жанным, в слу­чае не­об­хо­димос­ти ос­тавлять эмо­ции при се­бе. Удов­летво­рение вос­пи­тан­ный че­ловек по­луча­ет не от то­го, ког­да во что бы то ни ста­ло до­бива­ет­ся сво­его. Ака­демик Д.С. Ли­хачев го­ворил, что вос­пи­тан­ный че­ловек – тот, ко­му собс­твен­ная веж­ли­вость не толь­ко при­выч­на и лег­ка, но и при­ят­на. Ес­ли кто-то со зна­комы­ми веж­лив, а с род­ны­ми, в до­ме из-за лю­бой ме­лочи разд­ра­жа­ет­ся, то это не вос­пи­тан­ный че­ловек.

А.П. Че­хов свя­зыва­ет вос­пи­тан­ность с ве­лико­души­ем в пер­вую оче­редь: «Они не бун­ту­ют из-за мо­лот­ка или про­пав­шей ре­зин­ки; жи­вя с кем-ни­будь, они не де­ла­ют из это­го одол­же­ния. Они про­ща­ют и шум, и хо­лод, и пе­режа­рен­ное мя­со, и ост­ро­ты, и при­сутс­твие в их жилье пос­то­рон­них». Вос­пи­тан­ный че­ловек ува­жа­ет чу­жую собс­твен­ность и ста­ра­ет­ся не иметь дол­гов. Он так­же чис­то­сер­де­чен и чужд иг­ры на пуб­ли­ку. «Не лгут они да­же в пус­тя­ках. Ложь ос­корби­тель­на для слу­шате­ля и опош­ля­ет в его гла­зах го­воря­щего. Они не ри­су­ют­ся, дер­жат се­бя на ули­це так же, как до­ма, не пус­ка­ют пы­ли в гла­за мень­шей бра­тии. Они не болт­ли­вы и не ле­зут с отк­ро­вен­ностя­ми, ког­да их не спра­шива­ют. Из ува­жения к чу­жим ушам они ча­ще мол­чат». Вос­пи­тан­ность в том, что­бы не иг­рать на стру­нах чу­жих душ, чтоб в от­вет им взды­хали и нян­чи­лись с ни­ми. «Они не го­ворят: “Ме­ня не по­нима­ют!”» Кро­ме то­го, вос­пи­тан­ные лю­ди не су­ет­ли­вы: «Их не за­нима­ют та­кие фаль­ши­вые брил­ли­ан­ты, как зна­комс­тво со зна­мени­тос­тя­ми». Для глав­но­го, выс­ше­го, нап­ри­мер для слу­жения дол­гу или та­лан­ту, они го­товы при­носить в жерт­ву низ­шее: по­кой, разв­ле­чения, сла­ву.

Я-куль­ту­ра – ан­ти­под вос­пи­тан­ности

К со­жале­нию, к нас­то­яще­му вре­мени предс­тав­ле­ния о вос­пи­тан­ности пе­рес­та­ли ре­гули­ровать жизнь об­щест­ва и от­дель­но­го че­лове­ка. Нам не прос­то труд­но дос­тичь хо­роших ма­нер: скром­ности, пунк­ту­аль­нос­ти, так­та, ве­лико­душия. Их мес­то за­няли ус­та­нов­ки я-куль­ту­ры. Умол­ча­ния и мел­кая ложь в свою поль­зу, всез­най­ство, са­морек­ла­ма, мер­канти­лизм, не­тер­пе­ние, не­доволь­ство сво­им по­ложе­ни­ем, кри­тиканс­тво и тре­бова­тель­ность, дав­ле­ние на со­бесед­ни­ка восп­ри­нима­ют­ся как сво­его ро­да нор­ма, впол­не до­пус­ти­мые ве­щи.

Хлес­та­ков­щи­на в но­вом ря­ду по­нятий по­луча­ет на­име­нова­ние ли­дерс­ких ка­честв, ком­му­ника­бель­нос­ти, по­зитив­ной са­мо­оцен­ки

Тот, кто сле­дил за пе­рипе­ти­ями по­лета Нез­най­ки на Лу­ну, сме­ял­ся над стра­ница­ми го­голевс­ко­го «Ре­визо­ра», не ду­мал, что ан­ти­уто­пия и гро­теск ког­да-ни­будь вой­дут в на­шу жизнь бук­валь­ным об­ра­зом. Хлес­та­ков­щи­на в но­вом ря­ду по­нятий по­луча­ет на­име­нова­ние ли­дерс­ких ка­честв, ком­му­ника­бель­нос­ти, кре­атив­ности, праг­ма­тиз­ма, по­зитив­ной са­мо­оцен­ки и про­чего. Гру­бова­тая и пря­моли­ней­ная на­рочи­тость в по­веде­нии и ре­чи долж­на по идее отоб­ра­жать но­вую иск­рен­ность и от­сутс­твие «лиш­них ус­ловнос­тей». Так ве­дут се­бя взрос­лые, и по­доб­ное по­веде­ние трак­ту­ет­ся как не­вин­ное, ес­тест­вен­ное для де­тей.

Ил­люст­ра­ция к сказ­ке «Нез­най­ка на Лу­не»

Я-куль­ту­ра – ан­ти­под вос­пи­тан­ности. Вот на эк­ра­не те­леве­дущий бе­седу­ет с кем-то. Вот мы встре­ча­ем­ся с груп­пой мо­лодых лю­дей на от­ды­хе. Вот да­мы поч­тенно­го воз­раста при­сели за ча­шеч­кой ко­фе в ка­фе. Вот офис-ме­недж­мент ком­па­нии соб­рался об­су­дить воз­никшие слож­ности. А вот стай­ка школь­ни­ков бре­дет с рюк­за­ками за спи­ной по ули­це пос­ле уро­ков. Всю­ду в ин­то­наци­ях, в ми­мике, жес­ти­куля­ции про­читы­ва­ют­ся кап­ризность, за­нос­чи­вость, мни­мая ком­пе­тент­ность и до­воль­ство со­бой (как ва­ри­ант – культ «кру­тиз­ны», аг­рессив­ность или же болт­ли­вость, раз­вязность, ду­рачест­во). Это сво­его ро­да com­me il fa­ut сов­ре­мен­ности – то, как при­нято, как сле­ду­ет де­лать, но­вые пра­вила хо­роше­го то­на. На­обо­рот, про­яв­ле­ния доб­ро­ты, прос­то­ты, скром­ности, соб­раннос­ти, де­лово­го наст­роя, со­пере­жива­ния, вни­мания к ок­ру­жа­ющим, за­боты, стыд­ли­вос­ти ока­жут­ся иск­лю­чени­ем из пра­вил, со­берут в свой ад­рес зна­читель­но мень­ше кол­лектив­ных под­держ­ки и одоб­ре­ния.

Пра­вос­лавные и я-куль­ту­ра

На­ходи­мый на­ми в Еван­ге­лии об­раз люб­ви к ближ­не­му, жерт­вен­ности и са­мо­об­ла­дания еще бо­лее вы­сок и строг по срав­не­нию с нор­ма­ми светс­кой нравс­твен­ности, вос­пи­тан­ности, куль­тур­но­го эти­кета. Од­на­ко мы не слиш­ком про­тивим­ся об­щей расс­лаб­ленной, наг­ло­ватой ма­нере. Сов­ре­мен­ные пра­вос­лавные свык­лись с этим.

Цер­ковная про­поведь ос­та­ет­ся внеш­не не­из­менна, свя­то­оте­чес­кие нас­тавле­ния о доб­ро­дете­ли у всех на слу­ху. В мо­лит­вах мы про­дол­жа­ем про­сить у Бо­га ти­хого, без­молв­но­го (без мол­вы) жи­тия во вся­ком бла­гочес­тии и чис­то­те. Хо­тя, по прав­де ска­зать, ти­хое жи­тие в чис­то­те – это уже не наш иде­ал. Кто вос­хи­тит­ся в наш век та­кому ка­чест­ву, как неп­ри­хот­ли­вость, ра­читель­ность, уме­ние обой­тись ма­лым, от­сутс­твие ин­те­реса к но­вым при­об­ре­тени­ям, к день­гам? Для ко­го из нас скром­ность важ­нее воз­можнос­ти об­ра­тить на се­бя вни­мание? Кто вос­пи­та­ет сы­на в раз­но­об­разных уме­ни­ях, в му­жест­ве, вы­нос­ли­вос­ти и уме­нии дер­жать свое сло­во? Кто под­раста­ющей до­чери по­жела­ет вза­мен яр­кой внеш­ности и сме­лос­ти – мол­ча­ливос­ти, зас­тенчи­вос­ти и тон­кой гра­ции, ка­честв хо­зяй­ки и бу­дущей ма­тери? Сов­ре­мен­ные пра­вос­лавные ас­си­мили­рова­ны; боль­ше, чем от крот­ко­го и сок­ру­шен­но­го серд­ца Пи­сания, они чер­па­ют от при­меров ок­ру­жа­ющей жиз­ни и при­нято­го об­щест­вен­но­го стан­дарта.

По­зади слы­шит­ся сла­бый стар­ческий ок­лик: «Жить мож­но и в ми­ру, но не на юру, а жить ти­хо». Спа­сибо, пре­подоб­ный Амв­ро­сие Оп­тинс­кий, ве­лича­ние мы те­бе про­по­ем, а вот жить пой­дем на юру. Ти­хо, не на юру – нес­терпи­мо скуч­но…

Бо­язнь отс­тать во все­об­щем за­беге пе­реси­лива­ет до­воды ду­хов­но­го ра­зума. На вся­кое отс­туп­ле­ние изоб­ре­тено оп­равда­ние. Быть хрис­ти­ани­ном ста­ратель­ным, не се­ту­ющим, соб­ранным – не­попу­ляр­но.

С я-куль­ту­рой апо­калип­сис мел­ко­го гре­ха нас­ту­пил

В пре­неб­ре­жении ком­фортом и нов­шест­ва­ми уви­дят отс­та­лость, соб­лю­дение пра­вил объяс­нят фа­рисей­ством, стро­гость ро­дитель­скую – не­дос­татком люб­ви. Че­лове­ка стес­ни­тель­но­го, мяг­ко­го, не­докуч­ли­вого, не уме­юще­го со­пер­ни­чать, ра­бота­юще­го не ра­ди вы­годы об­зо­вут «тер­пи­лой». О пос­лушли­вос­ти, же­лании ус­лу­жить рас­су­дят как об от­сутс­твии дос­то­инс­тва. На ка­чест­во сми­рения, ос­но­вопо­лага­ющее для Пра­вос­ла­вия, вы­лито столь­ко не­доб­рых слов и нас­ме­шек, что вспо­минать его ста­новит­ся не­удоб­но. Всё это ка­чест­ва, зат­рудня­ющие нам жизнь. Всё это тра­дици­он­ные свой­ства хрис­ти­анс­кой вос­пи­тан­ности, вы­тес­ня­емые и унич­то­жа­емые я-куль­ту­рой.

Ар­хи­епис­коп Иоанн (Ша­ховс­кой) в «Апо­калип­си­се мел­ко­го гре­ха» предс­тав­лял сов­ре­мен­ность как ог­ромную ку­ритель­ную ком­на­ту, в ко­торой всё пре­дус­мотре­но и под­го­тов­ле­но для удобс­тва удов­летво­рения на­думан­ных, раз­ду­тых пот­ребнос­тей. В этом ми­ре, пи­шет он, «та­бак, “ма­лень­кий ко­ка­ин”, доз­во­лен так же, как ма­лень­кая ложь, как не­замет­ная неп­равда, как убий­ство че­лове­ка в серд­це или в ут­ро­бе… Мно­жест­во ма­лых, не­дос­той­ных при­вычек – ти­на для ду­ши че­лове­ка, ес­ли че­ловек ут­верж­да­ет их в се­бе или осоз­нал как “не­из­бежное” зло, про­тив ко­торо­го “не сто­ит” и “нель­зя” бо­роть­ся».

Все мы час­то сог­ре­ша­ем, отк­ло­ня­ем­ся от наз­на­чен­ной це­ли спа­сения. Но ни­ког­да ок­ру­жа­ющая ре­аль­ность не бы­ла столь ток­сична по от­но­шению к хрис­ти­анам и Церк­ви. По край­ней ме­ре де­монс­тра­тив­ное предъяв­ле­ние сво­его гре­ха: гор­де­ливо­го чувс­тва, са­модо­воль­ства, бах­валь­ства, эро­тиз­ма, из­не­жен­ности, ко­рыс­ти – ве­ру­юще­му че­лове­ку долж­но предс­тав­лять­ся не­мыс­ли­мым, отв­ра­титель­ным. С я-куль­ту­рой апо­калип­сис мел­ко­го гре­ха нас­ту­пил.

Анд­рей Ро­гозянс­кий

24 мая 2017 г.

http://pra­vos­la­vie.ru